Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Звонок на пост контроля:
— Я отдал приказ после очистки территории немедленно взлетать. Почему он не выполнен?
— Один инопланетянин всё ещё находится в зоне поражения, сэр.
Следующий звонок Хардингу:
— Разве я не говорил вам порассаживать инопланетян в поезд?
— Так точно, сэр, говорили. Все пассажиры возвращены на свои места пятнадцать минут назад.
— Не городи ерунды! Твои люди оставили одного, и теперь он болтается вокруг и задерживает корабль.
— Этот не из поезда, сэр, — спокойно возразил Хардинг. — Он приехал на машине. Относительно него вы никаких распоряжений не давали.
Лейф двумя руками сгрёб всё, что лежало на его столе, после чего раздался его рёв:
— Уберите его отсюда к чёрту! Посадите его в его приспособление и спихните по дороге. Немедленно!
Он откинулся на своём кресле, что-то бормоча себе под нос.
— Как вам нравится идея подать в отставку и купить себе ферму? поинтересовался Пэскью.
Новое место посадки было выбрано на гребне единственного на километры вокруг лысого холма. Обгоревшие пни на нём служили напоминанием о лесном пожаре, который, начавшись на вершине, распространился вниз по склонам, пока, возможно, не был затушен сильным дождём.
Поросшие густым лесом холмы простирались отсюда во всех направлениях. Железной дороги поблизости не было, но внизу через долину проходило шоссе, за которым змеилась небольшая река. На расстоянии шести километров виднелись два посёлка, а также средней величины город в восемнадцати километрах к северу.
Некоторый опыт пребывания на планете значительно ускорил разведку. Орншоу, дежурный пилот, поднял в воздух свой вертолёт, взяв на борт Уолтерсона и ещё четырёх специалистов, превысив тем самым допустимую норму грузоподъёмности. Разведывательный вездеход поехал в город, приняв в себя целое войско исследователей, включая Пэскью. Три ботаника и один лесовод отправились в лес, сопровождаемые десятком пехотинцев, которым также полагалось нести их трофеи.
Хоффнэгл, Ромеро и Нолан побрели к ближайшему посёлку, разложили свои таблицы посреди небольшой площади и молились на сельского гения, способного постичь значение основных жестов быстрее, чем за неделю. Группа инженеров корабля направилась изучать провода, натянутые на ажурных столбах и пересекавшие холмы в западном и южном направлениях. Специалист по гидрофауне, говоривший, что его выбор был определён с рождения прозвищем Угорь, просиживал часами на берегу реки со своими удочками, не зная, какую наживку выбрать, какова может быть его добыча и вообще, хватит ли ему целой жизни, чтобы поймать здесь хоть что-нибудь.
Во время всей этой оргии сбора данных Лейф оставался на корабле. У него было мрачное предчувствие относительно дальнейших событий. Время показало, что он не ошибся. В течение тридцати часов Орншоу дважды менялся с Огилви и теперь заступил на дежурство в третий раз. Находясь на высоте четыре тысячи пятьсот метров над «Громовержцем», он вышел на связь:
— Командор, мне очень жаль, что приходится сообщать такие новости, но они опять идут. Кажется, они стали соображать быстрее. Может, были оповещены по своим системам визоэкранов?
— За сколько, по вашему, они доберутся сюда?
— Жители посёлков примерно через два часа. Толпе из города нужно часов пять-шесть. Впереди них возвращается вездеход.
— Верните на корабль, кого вы там взяли, и слетайте за этими тремя контактёрами, — приказал Лейф. — Потом подберите ещё какого-нибудь любителя прогулок.
— Есть, сэр.
Над долиной кошмарно застонала сирена. В посёлке Хоффнэгл прервал своё замедленное жестикулирование и разразился страстной тирадой, которая изумила неспешитов двумя днями позже. В чаще лесовод свалился с дерева и придавил собой пехотинца, тоже обладавшего, как оказалось, мощным голосом.
Это походило на эффект брошенного в пруд камня. Кто-то нажал кнопку тревоги и волна последовавших за этим событий разошлась по окрестностям.
Уже порядком обозлённые, они поменяли место ещё раз. Этого было достаточно, чтобы, по крайней мере, изменить положение солнца, которое упрямо зависло посредине неба и переместилось за это время не более, чем на один градус земного дня.
Третья вахта, устав, как собаки, улеглась спать. Если судить по их угрюмому виду, они только и мечтали, чтобы забыться в сладких объятиях сна. Охотники за данными умерили свой пыл, чувствуя, что времени катастрофически не хватает, и это на планете, где оно течёт так медленно. Огилви на своём жужжащем аппарате слетал на ночную сторону, обнаружив половину этого мира впавшим в глубокую спячку. Вся жизнь там замерла, нигде не прослеживалось даже малейшего движения ни человека, ни машины.
Подобное состояние сохранялось двадцать один час, после чего обитатели окрестностей вновь отправились посмотреть на дармовое представление. Ещё раз взвыла сирена, подбадривая землян обогатить свой лексикон. «Громовержец» поднялся в воздух и опустился уже на ночной стороне в шестистах километрах от её края.
Тактика, по мнению Лейфа, вполне отвечала обстоятельствам. Бодрствующим жителям дневной стороны теперь понадобилось бы двенадцать дней, чтобы дошагать до них. И то только в том случае, если какой-то неспешит, страдающий бессонницей, успел разглядеть их и сообщил по телефону теперешнее местонахождение корабля. Такого доноса вполне хватило бы: ослепительное сияние длинных рядов иллюминаторов «Громовержца» прорезало темноту ночи и величественным заревом отражалось в небе.
Но скоро Лейф убедился, что возможность такого разоблачения была невелика. В рубку вошёл Нолан, пальцы на его руках нервно подрагивали, как будто он очень-очень медленно, намного медленнее неспешитов, тянулся кого-то задушить. Это впечатление усиливалось при взгляде на его лицо неудачника. Никто на борту «Громовержца» не имел большей, чем он, схожести с распространённым типажом убийцы.
— Вы должны принять во внимание, командор, — очень сдержанно начал Нолан, — крайнюю затруднённость втолковывания каких-то понятий созданиям, которые часами раздумывают над тем, что должно занимать доли секунды.
— Мне известна эта неподатливость, — посочувствовал Лейф. Он внимательно наблюдал за собеседником. — И что вы придумали?
— Я полагаю, — сообщил Нолан, постепенно повышая тон, — что существует одна вещь, которую нужно сказать в пользу ранее происшедших событий. — Его пальцы продолжали подёргиваться. — В конце концов, они уже проснулись.
— Именно поэтому мы и должны были перелетать с места на место, заметил Лейф. — Они не досаждают нам, пока спят мёртвым сном в кроватках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Конец долгой ночи [=Ночной мятеж] (ёфицировано) - Эрик Рассел - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Ваш ход - Эрик Рассел - Научная Фантастика
- Неизвестное устройство - Эрик Рассел - Научная Фантастика
- Комитет Правды - О. Палёк - Научная Фантастика
- Свечи - Александр Смирнов - Научная Фантастика
- Драконья справедливость - Дэниел Худ - Научная Фантастика
- Спаситель по найму: Преодоление - Алексей Фомичев - Научная Фантастика
- Желание верить (сборник) - Виталий Вавикин - Научная Фантастика
- Желание верить (сборник) - Виталий Вавикин - Научная Фантастика